В зале театра г. Ирпеня перед началом спектакля в августе нынешнего года было непривычно многолюдно. В фойе толпились люди, а зал был почти заполнен зрителями. Еще бы – в тот день на сцене ирпенского театра выступал мэтр, звезда местной сцены – Петр Владимирович Мелник.

Его последняя роль в постановке «Искушенный зеленью» на столичной сцене сорвала аншлаг. Мелник играл простака ректора, который тайком берет взятки и мучается угрызениями совести. Его исполнение поражало своим колоритом и глубиной. От каждой взятки, попавшей в руки ректора, актер буквально взвывал криком отчаяния и безнадежности. Вопли институтского чиновника разлетались по залу театра и отбивались ритмом в сердцах зрителей.

Да, перевоплощение в образ главы Национального университета Государственной налоговой службы проходило настолько успешно, что когда Мелник с измученным совестью лицом медленно клал в карман очередную пачку долларов, на глазах изумленных посетителей театра выступали слезы сострадания и жалости. Зрителям было откровенно жаль ректора, обремененного грузом денег. Несчастный герой в блистательном исполнении Петра Владимировича жалостливо поднимал грустные глаза, направленные в глубину зала, и отчаянно вопрошал: «Доколе мне нести этого груз? Почему мне дают, а я должен брать? Народ! Народ! Я ж не погана людына. Сердце мое надрывается от каждого доллара, каждого цента. Ибо мучаюсь я, и нет мне спасения!»

Монолог ректора в пустом кабинете, на столе которого навалена куча помятых купюр, а в дверь стучится очередной проситель с деньгами, пропитывает душу зрителя без остатка. Казалось, уже ничто не может смягчить судьбу несчастного чиновника от Министерства образования. Все его отчаянные попытки отказаться от взятки не увенчались успехом – настойчивый посетитель убеждал мягкого по характеру героя Мелника взять очередную пачку денег, мол, это за вступление в ВУЗ их чада, «чтобы проблем не было». Закрыв одной рукой лицо, ректор трагически взвывал к небесам, будто стучась в глухую стену. Не дождавшись ответа, он падал на колени и уже угрожал небесным пенатам, потрясая им кулаком: «Вот какую судьбу уготовили мне боги! Горе мне, горе!».

Апофеоз спектакля скручивает остатки чувств зрителей в петли интриги и трагедии. В последней сцене в кабинет к ректору входят сразу два просителя, скромно держа в руках пакеты по 40 тыс. и 80 тыс. грн соответственно. На лице героя Мелника промелькнула волна страдания и боли. Держась за сердце, он осторожно подошел к пришельцам, поджав одну губу в знак отчаяния и безнадежности. Те молча раскланялись и передали два пакета в руки Петра Владимировича. Брезгливо взяв пакеты двумя пальцами, ректор как бы давал понять, что весь этот процесс противен ему до глубины души. Этой немой, многозначительной и глубокой философской сценой обычно и заканчивалась постановка. Путь ректора оставался тернистым и скупым на обычные человеческие радости. Но, дорогой читатель, в ирпенской версии вдруг случилось неожиданное. В кабинет героя Мелника внезапно ворвалось несколько человек в масках. Они скрутили несчастного ректора на глазах изумленной публики. И вот тут талант Петра Владимировича Мелника раскрылся на все 100%. Его игра, до этого бывшая безупречной, мягко перетекла в гениальное перевоплощение. Ректор вдруг закричал так, будто не читал сценария. Начал пинать ногами людей в масках, кричать, что будет жаловать прокурору, в милицию, в Администрацию президента. Зал вскочил на ноги от напряжения, когда брыкающегося Мелника пытались унести со сцены. Последние его слова «я буду жаловать президенту! Я ему нужен!» вдруг остановили людей в масках. Один из них молча достал из кармана бумагу и протянул ее ректору. Зал ахнул. Такого поворота событий не ожидал никто. Перепуганный Мелник дрожащими руками схватил бумажку и прочитал вслух «Арестовать. В скобочках «за то, что перестал делиться деньгами». Подпись: сценарист – Виктор Януковский».

Обмякшего, будто мешок, ректора схватили за руки и поволокли прочь. По дороге Мелник с перекошенным лицом хватался одной рукой то за сердце, то за ширинку, а другой умудрялся подписывать документы и переписывать имущество на жену. И лишь на самом краю сцены ему удалось вырваться и вприпрыжку убежать. Опустился занавес. Зрители взорвались аплодисментами и овациями. И только с последнего ряда молча встал и направился к выходу вышеупомянутый сценарист с довольной улыбкой на донбасском лице.